Духовные идеалы и повседневная жизнь сословий в 19 веке презентация

дворянства. К середине XIX века в особняках начинают селиться не только дворяне, но и состоятельные инженеры, врачи, художники, артисты. Таким был особняк балерины Матильды Кшесинской, построенный А. И. Гогеном в самом начале XX века в модном стиле модерн. Знаменитый архитектор Р. Ф. Мельцер построил в Петербурге, на Каменном острове, особняк в стиле модерн. Создатель дал волю своей фантазии, и его многоэтажный особняк напоминает древние шведские постройки, в нем изящно сочетаются разные материалы: гранит, дерево, кирпич. К концу XIX века городские особняки стали компактнее, условия жизни улучшились: появились водопровод, канализация, электричество. С отменой крепостного права в городских домах меньше стало дворни, появилась немногочисленная наемная прислуга, кухня стала размещаться под крышей особняка. Бельэтаж сохраняет функцию публичной зоны, здесь принимают гостей; порой хозяева дома – адвокаты и врачи – здесь ведут прием клиентов и больных. Семьи же начинают селиться в верхних этажах. Тут располагаются уютные спальни, детские, гардеробные. Полуподвальный этаж занимает прислуга, здесь размещаются хозяйственные помещения.

квартиры в так называемых «доходных домах», которые обычно сдавались им в наем. Огромные многоэтажные, примыкающие друг к другу дома стали заполнять улицы крупных городов. Внешне их оформляли в каком-нибудь известном стиле – классицизме, барокко, модерне. В таких домах было несколько типов квартир. Дорогие, комфортабельные квартиры для богатых людей располагались в бельэтаже. Порой они занимали целый этаж, имели десятки комнат, зимний сад. Но все же основную массу квартир в бельэтаже занимали люди среднего достатка – адвокаты, врачи, инженеры, офицеры, предприниматели, профессора. К их квартирам вели чистые, украшенные витражами лестницы, на которых стали ставить электрические лифты, сидели швейцары и лифтеры. Обычно в таком доме была и вторая («черная») лестница. По ней ходила прислуга, таскали дрова, выносили помои. В таких домах был водопровод, ватерклозет, электричество, паровое отопление от своей котельной. Не было только горячей воды – для ванны и душа воду грели в дровяной колонке.

непременный атрибут капиталистического города. Из-за дороговизны земли в городе владельцы участков старались использовать любой клочок земли так, что многоэтажные дома строились в необычайной тесноте в итоге появлялись узкие и тесные дворы-колодцы, в которые почти не проникали лучи солнца. Нередко владелец сдавал квартиру главному квартиросъемщику, а тот сдавал помещения покомнатно жильцам. А те, в свою очередь, пускали к себе «угловых жильцов», получавших место для ночлега (так называемый «угол»). Часто это были деревенские родственники и знакомые, приехавшие к осевшему в городе рабочему, мастеровому. В результате такие квартиры становились многосемейными. Доходные дома стали местом обитания и рабочих, которые жили также в рабочих казармах – бараках. Это были, как и раньше, тесные, грязные, низкие постройки с общей длинной комнатой с нарами и перегородками из досок, а чаще – из одеял и простынь.

Для тех, кто не имел крыши над головой, с середины XIX века в крупных городах благотворительные организации стали строить ночлежки – ночлежные дома, очень похожие на рабочие казармы. Внутри, в одной большой комнате стояли деревянные одноэтажные нары. За пять копеек можно было получить место с набитым соломой матрасом и подушкой, а также кипяток и даже похлебку. В ночлежках было достаточно чисто и тепло. Служащие ночлежек следили за порядком – пьяных и хулиганов безжалостно выгоняли. На стенах ночлежек висели объявления: «Непрестанно молитесь!», «Не сквернословьте!», «Не курите на нарах!» В восемь утра всех постояльцев выгоняли на улицу. Очереди бездомных, терпеливо ждущих вечером открытия ночлежки, стали характерной чертой больших городов.

нашей стране. Их удивляла жизнь в России, которая была так не похожа на жизнь в Европе. Они отмечали удивившие их особенности русского быта. Часть путешественников писала о России в недоброжелательном тоне, но многие писали с уважением и удивлением. К числу последних относился и французский писатель Теофиль Готье, оставивший интересные заметки о поездке в Россию в 1858-1859 гг. Есть там и глава о русских домах. Вот как Готье описывает обычный русский дом (а не дворец) "приличного" человека в Санкт-Петербурге.
Прежде всего, в русском доме Готье поразили прихожие. Ничего подобного он в Европе не видел. В огороженном перилами месте висело огромное количество различных шуб, которые в сочетании со стоявшими под ними галошами выглядели почти фантастически. Готье пишет, что Гофман населил бы эти одежды призраками придворных советников и архивариусов, Арним отыскал бы здесь одежду господина Медвежья Шкура. Он же (т.е. Готье) вспоминал сказки Перро и видел здесь семь жен Синей Бороды в его страшной комнате.
Шубы развешивались у теплой печки и потом на улице сохраняли тепло в течение нескольких часов. Готье отмечал, что слуги в домах обладают чудесной способностью помнить, кому принадлежит какая шуба, и никогда не ошибаются, даже при многочисленных наездах гостей, накидывая каждому на плечи его собственную шубу.

интересовали отличия. Его поразило огромное количество икон во всех домах и горящие перед ними лампады.

Удивили его и двойные рамы на окнах, которые тщательно заделывались на зиму. Между рамами насыпали слой песка и ставили рожки с солью для впитывания влаги, чтобы стекла не покрывались льдом. Иногда между окнами клали слой ваты. Окна занавешивались толстыми шторами, чтобы от окон не шел холодный воздух. Поразили Готье форточки для проветривания помещений. Он считал, что эта процедура неудобна и очень опасна.

Особняк 19 века вдовы
купца Любимова.

в русском доме парижский архитектор сделал бы целую квартиру, а то и двухэтажную. Комнаты в холодный период постоянно отапливались высокими, почти до потолка печами, украшенными красивыми изразцами. Двери из квартир выходят на отапливаемые(!) лестницы, поэтому в квартирах всегда тепло, и русские дамы не боятся ходить в легких платьях и оголять плечи. Камины топятся только весной и осенью, так как зимой они бы охладили квартиру. На зиму их закрывают и украшают цветами. Обилие цветов и зелени в русских домах просто ошеломило Готье. Он пишет, что все дома заполнены разнообразными цветами и экзотическими растениями.

большего размера и ее намного больше во всех помещениях, так как комнаты более просторны. Типично русской мебелью являлись разнообразные ширмы, или перегородки, изготовленные из дорогих пород дерева с тончайшей резьбой. Готье отмечает, что эта резьба иногда напоминала ему изящные веера. Ширмы обычно занимают угол гостиной, и по ним часто вьются растения. Получается место удобное для интимного или отдельного разговора. За ширмами расставлены различные диваны и сиденья, где хозяйка дома может принимать двух-трех особо близких гостей, оставаясь все же и со всеми. Часто такие кабинеты за ширмами украшались цветными зеркалами и гравюрами, вделанными в панно из позолоченной меди. Часто за креслами, пуфами и диванчиками можно было видеть чучело гигантского белого медведя, из которого сделана целая софа. Табуретками часто служили чучела черных медвежат. Широкие диваны, обтянутые кожей встречались буквально на каждом углу во всех квартирах.

положено во Франции. Обычно за красивой ширмой находилась низкая кровать, похожая на походную, как отмечал Готье, или широкий диван. Спальни в России его разочаровали своей обстановкой.
Стены домов покрыты дорогими обоями. Часто это была индийская камка или имитация парчи. Во многих домах на стенах висят в богатых рамах картины русских и французских художников. Из русских художников в моде тогда были Брюллов и Айвазовский.
Так Теофиль Готье описывал интерьер обычного "приличного" дома, а отнюдь не дворца, что он неоднократно и подчеркивал, в Санкт-Петербурге в середине XIX века.

как и другие аспекты образа жизни. Хорошее питание стоило дорого, что во многом ограничивало распространение гастрономических изысков.
Дворянство и примыкающие к нему обеспеченные слои в XIX веке в значительной мере переняли элементы французской культуры. Кухня этой страны стала очень модной, а французские повара считались непререкаемыми авторитетами. Именно из Франции в Россию пришла концепция высокой кухни, приравнивающей кулинарию к искусству. Распространение получили такие французские блюда, как салаты, паштеты, различные виды соусов, которые были мало распространены в русской кулинарной традиции. Обычный обед в дворянской семье состоял не менее чем из пяти-шести перемен блюд. При этом типичные французские блюда, - например, свежие устрицы, - могли спокойно соседствовать с традиционно русскими супами вроде ухи, а также пирогами с начинками. Трапезу обычно сопровождали вина, преимущественно французские. Наибольшей популярностью в России того времени пользовались их сладкие разновидности - сотерн или полусладкое шампанское. Употреблялись и вина, производящиеся в Российской империи - например, в Грузии.

«русский салат». Изюминкой винегрета является использование в нем в качестве ингредиентов исконно русских продуктов – квашенной капусты или соленых огурцов. Специфический вкус салата отражен и в его названии (на латыни «vinos», что означает «кислый»). Другой известный салат, чей рецепт был создан в России – «оливье». Его изобрел в середине XIX века повар-француз Люсьен Оливье, владевший трактиром «Эрмитаж» в Москве. Сегодня салат «оливье», можно увидеть как в меню ресторана, так и на домашнем столе россиян. Впрочем, салат, созданный знаменитым французом, имеет мало общего с его современным аналогом. Согласно старому рецепту, частично утерянном после смерти повара, в состав «оливье» из трактира «Эрмитаж» входили рябчики, раки, телячий язык, паюсная икра, пикули и прочие деликатесы.

значительный вклад в развитие русской и мировой кухни. Блюда, придуманные ими, получали вполне русские названия. Например, пожарские котлеты, дань которым отдавал даже Пушкин. Автор этих знаменитых куриных котлет, обваленных в сухариках, - жена владельца трактира в Торжке - Дарья Пожарская. Рассказывают, что Александр I неожиданно остановился в Торжке по причине поломки экипажа. Отобедать было решено в наиболее приличном трактире Пожарского, где в меню значились котлеты из телятины. Их и заказали к царскому столу. Но в трактире не оказалось телятины, поэтому Дарья приготовила котлеты из кур. Эти котлеты очень понравились царю и вскоре стали популярным русским блюдом.

купеческой среде отдавали предпочтение традиционным русским блюдам. Из супов особой любовью пользовались щи. Также и на повседневном, и на праздничном столе часто появлялись различные пироги, причем с начинками, которые в современной кухне используются редко - с кашей, с вязигой и так далее. Часто пироги пекли не из пшеничной, а из гречневой или ржаной муки. Из молочных продуктов широко использовались сметана, сливки, простокваша - ныне популярные йогурт и кефир были практически неизвестны. Элементом праздничного стола была рыба дорогих сортов, например, стерлядь, а также белужья, стерляжья или осетровая икра.

также каши. Кухня основывалась на натуральном хозяйстве и собирательстве - повседневный стол хорошо дополняли лесные грибы и ягоды. Во второй половине XIX века все большее распространение стал получать картофель. Он начал культивироваться еще при Петре I, но до 1860-х годов приживался с трудом. Благодаря широкому распространению картофеля, урожайного и простого в выращивании, многие крестьяне были спасены от голода.
Необходимо отметить еще один важный аспект в питании XIX века - религиозный. Большая часть населения принадлежала к православной вере и соблюдала посты, что ограничивало употребление животных продуктов. На этом фоне развивалась особая кухня, в основе которой были грибные блюда, постные щи и каши.

семья — расширенная (т. е. состоящая из одной супружеской пары и других, не являющихся супругами родственников разной степени близости, — овдовевших родителей и прародителей, неженатых детей, внуков, правнуков, дядьев, племянников и т. д.) и составная (имеющая в своем составе несколько супружеских пар и, так же как и расширенная семья, других родственников). Впрочем, не все члены такой большой семьи обязательно кровные родственники, тем более близкие. Она может включать и более отдаленных родственников (двоюродных и троюродных братьев и сестер, внучатых племянников и т. п.), а также и лиц, связанных свойством, — зятьев, снох, золовок, деверей и пр., — и даже людей, не связанных с ней ни родством, ни свойством, но живущих под той же крышей и ведущих совместное с другими членами семьи домашнее хозяйство: приемные дети, ученики, приживалы, работники, прислуга.1

Но наряду с большими всегда существовала и малая семья, состоявшая из супружеской пары с детьми, а иногда и без детей.

голод постоянно стоял у порога его избы. Большая семья лучше соответствовала условиям земледельческого труда, повышала шансы на выживание. Перед этим решающим соображением все остальные отступали на второй план.. Вероятность для супругов овдоветь, для детей — остаться сиротами, а для стариков — оказаться одинокими в конце жизни была еще очень высока, а принадлежность к большой семье давала всё же некоторую дополнительную «страховку», защищавшую овдовевшую многодетную мать, детей-сирот или беспомощных стариков от голода и полной нищеты.
По меркам своего времени патриархальная семья в России была абсолютно естественной, «нормальной». Согласованность основных черт такой семьи, равно как и крестьянской общины, в которую она входила, со строем хозяйственной жизни делала этот тип социальной организации прочным, устойчивым.

обычно вступали юноши в возрасте 24-25 лет, а девушки в возрасте 18-22 лет. Красота и достоинство невесты считалось тогда капиталом, который можно было выменять на деньги и положение в обществе. Среди женихов ценили степенных мужчин в возрасте и с положением. Отношения в дворянских семьях складывались на симпатии характеров, сходстве вкусов и взглядов. Брак предполагал равенство в светской жизни. Для аристократа были исключены грубость или спор с женщиной применение физической жизни. По мнению света, хорошая жена имела доброе сердце и здравый смысл; месть зависть и тщеславия исключались этикетом.

для каждого обряда и традициями. К церковным праздникам обычно приурочивались ярмарки, сопровождающиеся гуляньями, увеселениями, хоровым пением и хороводами.
Торжественно отмечались и престольные праздники в честь святого, именем которого названа местная церковь. Работные люди коротали свой непродолжительный досуг преимущественно в дешевых кабаках.

ящики. С 1840-х вошло в обычай наряжать елки на Новый год. Их покупали в кондитерских вместе со сладостями.