Философия в поэзии средневековья и Возрождения презентация

курса
Группы Ю-2.2
Шутенко Виктория

имел такого распространения и влияния на культуру, как на Востоке. Он пробивался в форме такой тенденции, как номиналистическая (от лат. nomen – имя, название) философия, которая появилась наряду с так называемым реализмом в схоластике и исходила из того, что сначала существуют отдельные вещи – предметы и явления, а затем их отражения в общих понятиях, трактуемых как имена, названия вещей. Однако господствующей формой идеологии была религиозная идеология, которая из философии стремилась сделать служанку богословия.

развития. Но, сделавшись подражательной, любовная лирика немцев навсегда сохранила известную индивидуальность, только ей свойственную.

Коль не от сердца песнь идет,
Она не стоит ни гроша,
А сердце песни не споет,
Любви не зная совершенной.
Мои кансоны вдохновенны -
Любовью у меня горят
И сердце, и уста, и взгляд.
(с) Бернарт де Вентадорн

воспевавшие любовь к дамам. Около середины XII в., когда поэзия из рук бродячих певцов и духовенства переходит в руки дворянства, постепенно проникающегося рыцарским духом, в Австрии, Баварии и Швабии любовная песня (tiutliet или minneliet) получает большое развитие; она стремится удовлетворить художественное чувство и возбудить в слушателе такое же душевное настроение, в каком находился сам поэт; она делается продуктом личного искусства и потому записывается. Ранние миннезингеры (первый, имя которого дошло до нас – Кюренберг) еще не знают о любовном «служении» или «служении дамам», так как еще не выработалось и самое понятие о даме. 
Прежде всего, любовь, воспеваемая миннезингерами, отличается большей скромностью и носит на себе следы идеализма, так долго отличавшего немцев от других западноевропейских наций. В их любви есть что-то светлое, мечтательное, возвышенное. В этой ее особенности сказался во всей полноте исторически выработавшийся характер немецкого народа. Другой характерной чертой миннезингеров является их религиозность.

мелодии и песни – это своего рода находки и изобретения. В основном трубадуры – бродячие музыканты – исполняли свои собственные песни и только немногие, сложив песню, поручали их исполнение жонглеру. Движение трубадуров зародилось в Провансе – юго-восточной «исторической» области Франции, но со временем стало распространяться и на севере Франции (там их позже стали именовать труверами), а кроме того – в Италии и Испании. Трубадуры, подобно древним эллинам, слишком любили земную жизнь с ее радостями и даже страданиями, чтобы мечтать о небесной. Если они и начинали мечтать о ней, то делали это обыкновенно на склоне лет, испив полную чашу житейских радостей. Южно-французский рыцарь, даже поселившись в стенах монастырской обители, оставался самим собой. Его не умеряли и не умиряли ни поэтические монастырские галереи, навевающие раздумье и светлую грусть, ни церковные службы с гармоническим пением братии и могучими, потрясающими до глубины души звуками органа, ни правильное, размеренное, спокойное течение монастырской жизни.

как Гираут Рикьер, Госельм Феди, Гираут де Борнейль, Пейре Видаль. Многие исследователи сходятся на том, что всё-таки самым-самым первым представителем в этом искусстве был герцог Аквитании Гийом IX по прозвищу «Трубадур». Благодаря аристократическому происхождению он получил превосходное для тех времен образование, но уже в восемь лет он мог читать, писать и объясняться по-латыни.

ГИРАУТ РИКЬЕР ( 1254-1292)
«Дама к другу не была...» — «Пора мне с песнями кончать...»

ГИРАУТ ДЕ БОРНЕЙЛЬ (1165—1200)
«—Молю тебя, всесильный, светлый бог...» «—Увы мне!—Что с тобою, друг?..» «Когда порою зуб болит...»

ПЕЙРЕ ВИДАЛЬ (1180—1206)
«Жарко издали впивая...» «Жаворонок с соловьем...»—  «Сеньор мой Драгоман, да мне б коня...» «Мила мне лета славная пора...»

Ее создатели — школяры-клирики, своеобразная социальная группа, пережившая в XII в. свой расцвет в Западной Европе. Это были по преимуществу студенты и выпускники первых университетов, люди, получившие лучшее для своего времени образование, но либо не нашедшие себе достойного места в церковной или гражданской иерархии, либо (в редких случаях, когда их социальное честолюбие бывало удовлетворено) сохранившие литературные вкусы ученой вольницы. Бродячее («вагант» значит «странствующий») и беспокойное племя кочевало из одного города в другой в поисках знаний и пропитания, лучших преподавателей и щедрейших кормильцев; оно подчинялось не местным властям, а университетскому начальству и готово было силой ответить на любую попытку урезать его права.

которое составляет огромную часть всей культуры Возрождения и охватывает период с 14-го по 16-й век. Литература Ренессанса в отличие от средневековой в своей основе имеет новые прогрессивные идеи гуманизма. Подобные идеи впервые зародились именно в Италии и уже потом распространились по всей Европе.

бы ни писал стихов. Талантливыми поэтами были Рафаэль, Микеланджело и Леонардо да Винчи; стихи писали Джордано Бруно, Томас Мор, Ульрих фон Гуттен, Эразм Роттердамский. Искусству писать стихи обучались у Ронсара принцы Франции. Стихи сочиняли римские папы и итальянские князья. Даже экстравагантная авантюристка Мария Стюарт обронила изящные стихотворные строки, прощаясь с Францией, где протекала ее веселая юность. Лирическими поэтами были выдающиеся прозаики и драматурги.

Выдающийся поэт эпохи Возрождения Пьер де Ронсар, которого называли принцем французских поэтов, был замечательным танцором и фехтовальщиком, глухота нисколько не ограничивала проявление его талантов, исторические данные донесли сквозь века его замечательную фразу - “С плохим слухом во дворце делать нечего”.
Блажен, кто по полю идет своей дорогой,
Не зрит сенаторов, одетых красной тогой,
Не зрит ни королей, ни принцев, ни вельмож,
Ни пышного двора, где только блеск и ложь.

поэт

Если бы люди знали, каким тяжким трудом я обрел свое мастерство, оно вовсе не казалось бы им таким чудесным.
Гений – это вечное терпение.
Господи, сделай так, чтобы я всегда желал большего, чем способен достичь.
Для большинства из нас величайшая опасность состоит не в том, чтобы выбрать слишком высокую цель и потерпеть неудачу, а в том, чтобы наметить цель слишком низкую и достичь ее.
Критикуйте творя.
Нет большего зла, чем пустая трата времени.
Не по количеству времени, которое без успеха на нее растрачивается, следует расценивать картину, а по способности и искусству того, кто ее исполняет.
Внимание к мелочам рождает совершенство, а вот совершенство уже не мелочь.
Благодарение Богу за то, что я всегда желаю большего, чем могу достичь.
Будь каждый каждому такой опорой, чтоб, избавляя друга от обуз, к одной мечте идти одною волей.
Всякое произведение имеет свою цену, если заключает в себе идею.
Живопись ревнива и не терпит соперниц; она заменяет мне жену и доставляет совершенно достаточно домашних хлопот. Моими детьми будут мои произведения.
Искусство ревниво: оно требует, чтобы человек отдавался ему всецело.
Когда я вижу человека талантливого или умного, который в чем-то искусней или красноречивей других, я не могу не влюбиться в него и тогда отдаюсь ему безраздельно, так что уже перестаю принадлежать себе.
Не знаю, что лучше — зло ли, приносящее пользу, или добро, приносящее вред.
Творенье может пережить творца: Творец уйдет, природой побежденный, Однако образ, им запечатленный, Веками будет согревать сердца. Я тысячами душ живу в сердцах Всех любящих, и, значит, я не прах, И смертное меня не тронет тленье.

красавиц.
***
Лучше вовсе не знать, чем знать плохо то, что знаешь.
***
Надо писать природу не такой, какова она есть, а такой, какою она должна быть.

Итальянский художник эпохи Ренессанса, гениальный график и мастер архитектурных решений

строго индивидуального творчества, в котором новая личность, рожденная в бурях Возрождения, раскрывала свои отношения с другими людьми, с обществом, с природой. Сборники итальянских поэтов XIV-XV веков еще называются по-старому: "Песенники" - "Канцоньере", но стихи уже печатаются для произнесения вслух либо чтения про себя, ради увеличивавшегося племени любителей поэзии, забывавших весь мир над книгою стихов, подобно юным героям "Божественной Комедии" Паоло и Франческе.

Лучше всего писать так, как пчелы медоносят: не сберегать цветы в нетронутом виде, а превращать их в соты, где из многого и разного получается одно, иное и лучшее.

Авось меня как-нибудь потерпят среди живых, а когда я покину землю, мои писания, может быть, выйдут наружу и покажут, что я был учеником истины… И кто знает, не я ли сам с моей негодующей и не боящейся призраков душой проложу путь имеющим волю идти вперед?

В делах человеческих нет ничего совершенного, нет смертного, которого самый робкий критик не нашел бы за что потрепать.

связано в эпоху Возрождения развитие двух основных форм баллады, выросшей из танцевального народного жанра: сложная форма, построенная на повторяющейся рифме и завершающаяся обязательным рефреном-«посылкой» — в странах романских языков, и другая, четырехстрочная баллада с более свободной рифмой — в странах германских языков, особенно в Англии и Скандинавии. Своеобразным заповедником баллады, где она существует до сих пор как живой поэтический жанр, стали многочисленные архипелаги Северной Атлантики с их смешанным населением преимущественно датского происхождения. Датская баллада времен Возрождения, образцы которой включены в данный том, стала классическим жанром народной поэзии Северной Европы. К ней близка шотландская и ирландская баллада, в которых живы элементы фольклора кельтских племен, располагавших поразительно оригинальным и разнообразным устным поэтическим творчеством.
Начиная с середины XV века книгопечатные станки выбрасывают множество изданий, рассчитанных на широкие круги читателей, образцы народной поэзии — песни, романсы, загадки, а также «народные книги».

на потребу городской знати культ галантных рыцарей и прекрасных дам. Город-коммуна, оборонявший свои права от тяжелой хватки дома Медичи, ответил на возникновение новой аристократической культуры бурным развитием народной сатирической и бытовой песни; над романтическим увлечением феодальным прошлым глумился Пульчи в героикомической поэме "Большой Моргант". Однако и во Флоренции и, в особенности, в Ферраре - столице-крепости герцогов д'Эсте, возродилась в обновленном варианте любовно-приключенческая рыцарская поэма. Граф Маттео Боярдо, а позднее, уже в XVI веке, феррарский поэт Лудовико Ариосто в изящных октавах повествуют о неслыханных подвигах и приключениях рыцаря Роланда (Орландо), который превратился из сурового героя средневекового эпоса в обезумевшего от ревности пылкого любовника. Обращаясь к фантазии разных веков и народов, Ариосто создал произведение, в котором многое предвещает "Дон-Кихота".

Ме́дичи (итал. Medici) — олигархическое семейство, представители которого с XIII по XVIII век неоднократно становились правителями Флоренции.

образцы для других стран Европы, была Италия. Кружок итальянских поэтов, сплотившийся в конце XIII века и вошедший в историю мировой литературы под названием «поэтов сладостного нового стиля», был первым возрожденческим вольным союзом поэтов-друзей, связанных широким кругом общих интересов. Из него вышел молодой Данте — автор книги сонетов и канцон «Новая Жизнь». Наполненные высоким мистическим бредом и аллегориями, стихи о любви, которые бормотал юноша из Флоренции, гуляя по окрестностям родного города с томиком Вергилия в кармане, были порою еще настолько неясны самому автору, что он сочинил для «Новой Жизни» прозаический комментарий. Молодой поэт еще не уверен в изобретаемом им поэтическом языке, он поверяет его прозой столь же «сладостной», как и его стих. Но как сложна и богата духовная жизнь автора этих стихов о девочке Биче Портинари, которую он обессмертил в образе Беатриче! Первое дыхание всей будущей прелести европейской любовной поэзии проносится в этом цикле стихов, как дуновение ветра в картине «Весна» Сандро Боттичелли — гениального иллюстратора Данте.

Данте Алигьери, (1265—1321 гг.), поэт и мыслитель, создатель итальянского литературного языка.
Воды, в которые я вступаю, не пересекал еще никто.
Горек чужой хлеб и тяжелы ступени чужого крыльца.
Не действуй против божества влюбленных:
Какое бы ты средство не привлек,
Ты проиграешь битву, будь уверен.
Нет большего мученья, как о поре счастливой вспоминать.
Обман и сила — вот орудье злых.
Самые жаркие уголки в аду оставлены для тех, кто во времена величайших нравственных переломов сохранял нейтралитет.
Самый мудрый человек тот, кого больше всего раздражает потеря времени.
Следуй своей дорогой, и пусть люди говорят что угодно.
Сострадание — это не чувство, а скорее благородное расположение души, готовое к тому, чтобы воспринять любовь, милость и другие добродетельные чувства.
Сомнение доставляет мне не меньшее наслаждение, чем знание.
Тот страждет высшей мукой,
Кто радостные помнит времена
В несчастии.