свою очередь писать челобитные в Москву, в которых "слезно просили" вернуть прежние сроки окончания архангелогородской ярмарки. Московское правительство пошло навстречу иностранцам и обратилось к своему купечеству чтобы те "впредь к Архангельскому городу для торгу приезжали рано, не испустя доброго времени". С тех пор Архангелогородская (Маргаритинская) ярмарка стала начинаться с празднования Новолетия (Нового года в допетровской Руси). Это действительно было самое "доброе время" для проведения ярмарки. Сентябрьский Новый год (14 сентября) поморы традиционно отмечали зажжением на воде плавучих костров - Маяков, стрельбой из ружей и медных городовых пушек, пивными братчинами, гонками на карбасах, песнями и гуляниями. Это было начало теплого "бабьего лета", когда "в тихой лазури вод Северной Двины отражаются яркие как пожар осенние закаты, и в кристально-чистом воздухе плывут и вспыхивают на солнце тонкие паутинки. Время получать вознаграждение за свой труд в течение целого года.
19 сентября (6 сентября по ст. стилю) Архангельск традиционно отмечал свой "городовой день", приуроченный к "воспоминанию чуда Архистратига Михаила в Колоссах". "Народ отмечает "осенины", играет осенние свадьбы, пьет братчинное пиво, гуляет… Купцы, приказчики, крестьяне из окрестных селений, морские промышленники, татары, голландцы, немцы - все смешалось на берегах Двины. Маргаритинская ярмарка в полном разгаре".
4