Выставка картин "Бубновый валет" презентация

году в Москве группой художников. На базе этой выставки в 1911 году образовалось одноименное объединение с собственным уставом. Среди участников первой выставки были М.Ларионов и Н.Гончарова, а также П.Кончаловский, И.Машков, А.Лентулов, Р.Фальк, А.Куприн и др. 

Само название "Бубновый Валет" имеет под собой довольно скандальную основу, которая была призвана вызвать определённые эмоции у потенциальных зрителей. В ту пору бубновыми валетами называли каторжников, превалирующую часть которых составляли политические заключённые. Живописцы этого сообщества писали свои картины в разных стилях, но традиционно отрицали салонное искусство, академизм и реализм XIX века.

1910 года этот жанр не преобладал даже количественно. Что же касается впечатления, произведенного на публику, то здесь первое место, несомненно, занял портрет.
Портретная концепция бубнововалетцев состояла в полемическом переосмыслении традиций жанра и намеренном «снижении» образных характеристик. Закон жанра — слияние индивидуального сходства с элементом идеализации — Машков сознательно нарушает. Сходство он преувеличивает и обостряет; идеальное, образцовое переиначивает самым неожиданным образом.
Главным «пугачом» (как называли такие полотна сами художники) выставки 1910 года стало огромное, в своем роде программное, полотно Ильи Машкова, изображающее его самого и Петра Кончаловского голыми (в костюме борцов), с великолепными мускулами; справа — пианино с испанскими нотами, на пианино книги — Сезанн, Хокусаи, Библия; налево стол — со стаканами; в руках — музыкальные инструменты, у ног — гимнастические гири

И. Машков. Автопортрет и портрет Петра Кончаловского. 1910

культ мужского начала. Особенно момент «снижения» коснулся трактовки женских образов, явственно пародировавших символистский идеал «вечной женственности». Одновременно пародировалась и форма эффектного парадного портрета, возродившегося в начале ХХ века усилиями Серова и Сомова. И здесь «натюрмортизм», преувеличенная вещность, «бездушная» материальность живописи становятся главным снижающим приемом, противоядием респектабельной серьезности и «светскости» изображений «новых русских» дам.

И. Машков.
Автопортрет. 1911

И. Машков.
Портрет Е.И.Киркальди.
1910

вещей, скрытое человеческое присутствие Перед зрителем предстает не вид «неубранного стола» или букет цветов на фоне окна, а нагромождение однотипных продуктов — караваев, калачей, буханок или яблок, слив, бананов, как на вывеске, рекламирующей товар. Важным становится не единство предметов и пространства, а сама плоть вещей, радующая живописца своей красочностью, богатством форм, разнообразием фактуры, позволяющая «смаковать» и предмет, и лепящую его краску.

И. Машков
Фрукты на блюде 1910 г.

П. Кончаловский. Поднос и овощи. 1910

авторы меньше всего заботятся о сюжетной оправданности, жизненной убедительности своих постановок. Расписной нарядный поднос использован вовсе не по назначению; он служит фоном, обрамлением для самых разных, как будто случайно соседствующих с ним предметов: шляпной картонки и вазочки для фруктов, редиски и ягод, кофейника и салфетки. Организуя композицию картины, поднос одновременно манифестирует стилевые пристрастия автора. Бубнововалетцы включали подносы не только в натюрморты, но и в портреты и композиции с обнаженной натурой. Подносы играли здесь ту же роль, что и другие фольклорные элементы: восточные ткани, лубки, декорации ярмарочных балаганов.

А.Куприн
Натюрморт с синим подносом
1910 г.

В. Рождественский. Натюрморт «Трактирная посуда». 1909

Европы:Кончаловский и Рождественский подолгу работают в Италии, Машков путешествует по Италии и Швейцарии, Куприн и Фальк посещаютПрованс, а позже открывают для себя природу Крыма. Мотивы их картин часто связаны с живописными темами как самого Сезанна, так и его французских последователей. Машков пишет древний акведук, подобно Сезанну, Браку, Дерену; Кончаловский в пейзажах Сиены и СанДжиминиано почти цитирует дереновские полотна. Вообще А.Дерен, в эти годы сохранявший равновесие между сезаннизмом и кубизмом, был, по-видимому, особенно значим для бубнововалетцев в ситуации творческого перепутья, поисков нового, «классического», миросозерцания и языка искусства.

П. Кончаловский. Площадь Синьории в Сиене. 1912.

Фальк Р.Пейзаж с парусом.
1912 год.

валет" стало постепенно приходить в упадок. Его покидали ведущие мастера. Если до этого "валеты" занимали в искусстве положение впередсмотрящих, то теперь их обгоняли более радикальные направления. Искусство же "Бубнового валета" всегда выступало как оппонент беспредметным течениям, ибо в нем всегда сохранялись основы фигуративизма, верность не только станковой картине, но и непосредственно воспринимаемым формам натуры.
Формально группа распалась в 1917, однако важнейшие направления бубнововалетского искусства сохранялись и после закрытия общества. В 1925 году его "коренные" члены создали объединение "Московские живописцы" (с 1928 - "Общество русских художников"), тем самым закрепив привычку считать фактурную, сочную живописность "сугубо московской" эстетической традицией.