Анализ пробного сочинения по литературе презентация

написать сочинение.
Те, кто не присутствовал, написать сочинение. Темы выложу сегодня. Принести к следующему вторнику.
Прочесть произведения А.П.Чехова:«Маленькая трилогия», «Попрыгунья», «Дама с собачкой».
Роман М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита», повесть «Собачье сердце».

Алексея.

— Нет, не все равно, Алеша… Что ты понимаешь в нашей жизни? — Как что? Я всю войну провоевал, я смерть видел ближе, чем тебя… — Ты воевал, а я по тебе здесь обмирала, у меня руки от горя тряслись, а работать надо было с бодростью, чтоб детей кормить и государству польза против неприятелей-фашистов. Мать говорила спокойно, только сердце ее мучилось, и Петрушке было жалко мать: он знал, что она научилась сама обувь чинить себе и ему с Настей, чтобы дорого не платить сапожнику, и за картошку исправляла электрические печки соседям. — И я не стерпела жизни и тоски по тебе, — говорила мать. — А если бы стерпела, я бы умерла, я знаю, что я бы умерла тогда, а у меня дети… Мне нужно было почувствовать что-нибудь другое, Алеша, какую-нибудь радость, чтоб я отдохнула. Один человек сказал, что он любит меня, и он относился ко мне так нежно, как ты когда-то давно… — Это кто, опять Семен-Евсей этот? — спросил отец. — Нет, другой человек. Он служит инструктором райкома нашего профсоюза, он эвакуированный… — Ну черт с ним, кто он такой! Так что случилось-то, утешил он тебя? Петрушка ничего не знал про этого инструктора и удивился, почему он не знал его. «Ишь ты, а мать наша тоже бедовая», — прошептал он сам себе.

никакой радости, и мне было потом еще хуже. Душа моя потянулась к нему, потому что она умирала, а когда он стал мне близким, совсем близким, я была равнодушной, я думала в ту минуту о своих домашних заботах и пожалела, что позволила ему быть близким. Я поняла, что только с тобою я могу быть спокойной, счастливой и с тобою отдохну, когда ты будешь близко. Без тебя мне некуда деться, нельзя спасти себя для детей… Живи с нами, Алеша, нам хорошо будет! Петрушка расслышал, как отец молча поднялся с кровати, закурил трубку и сел на табурет. — Сколько раз ты встречалась с ним, когда бывала совсем близкой? — спросил отец. — Один только раз, — сказала мать. — Больше никогда не было. А сколько нужно? — Сколько хочешь, дело твое, — произнес отец. — Зачем же ты говорила, что ты мать наших детей, а женщиной была только со мной, и то давно…

Ведь с ним ты тоже была женщиной? — Нет, не была я с ним женщиной, я хотела быть и не могла… Я чувствовала, что пропадаю без тебя, мне нужно было — пусть кто-нибудь будет со мной, я измучилась вся, и сердце мое темное стало, я детей своих уже не могла любить, а для них, ты знаешь, я все стерплю, для них я и костей своих не пожалею!.. — Обожди! — сказал отец. — Ты же говоришь — ошиблась в этом новом своем Сеньке-Евсейке, ты никакой радости будто от него не получила, а все-таки не пропала и не погибла, целой осталась. — Я не пропала, — прошептала мать, — я живу. — Значит, и тут ты мне врешь! Где же твоя правда? — Не знаю, — шептала мать. — Я мало чего знаю. — Ладно. Зато я знаю много, я пережил больше, чем ты, — проговорил отец. — Стерва ты, и больше ничего. Мать молчала. Отец, слышно было, часто и трудно дышал.

последнего вагона поезда? Иванов высунулся из тамбура и посмотрел назад. Двое детей, взявшись за руки, все еще бежали по дороге к переезду. Они сразу оба упали, поднялись и опять побежали вперед. Бо́льший из них поднял одну свободную руку и, обратив лицо по ходу поезда в сторону Иванова, махал рукою к себе, как будто призывая кого-то, чтобы тот возвратился к нему. И тут же они снова упали на землю. Иванов разглядел, что у бо́льшего одна нога была обута в валенок, а другая в калошу, — от этого он и падал так часто. Иванов закрыл глаза, не желая видеть и чувствовать боли упавших обессилевших детей, и сам почувствовал, как жарко у него стало в груди, будто сердце, заключенное и томившееся в нем, билось долго и напрасно всю его жизнь и лишь теперь оно пробилось на свободу, заполнив все его существо теплом и содроганием. Он узнал вдруг все, что знал прежде, гораздо точнее и действительней.

а теперь внезапно коснулся ее обнажившимся сердцем. Он еще раз поглядел со ступенек вагона в хвост поезда на удаленных детей. Он уже знал теперь, что это были его дети, Петрушка и Настя. Они, должно быть, видели его, когда вагон проходил по переезду, и Петрушка звал его домой к матери, а он смотрел на них невнимательно, думал о другом и не узнал своих детей. Сейчас Петрушка и Настя бежали далеко позади поезда по песчаной дорожке возле рельсов; Петрушка по-прежнему держал за руку маленькую Настю и волочил ее за собою, когда она не поспевала бежать ногами. Иванов кинул вещевой мешок из вагона на землю, а потом спустился на нижнюю ступень вагона и сошел с поезда на ту песчаную дорожку, по которой бежали ему вослед его дети.
1946г.

Васильевной и детьми. Скорее всего, Алексей вспомнил слова жены о том, что у неё в момент слабости умирала душа, умирала от непосильного труда и ответственности за их детей. Смог встать на место другого человека.

1956 год

Ночевать загнали нас в церковь с разбитым куполом. А немного погодя заговорили вполголоса, зашептались: кто откуда, какой области, как в плен попал; в темноте товарищи из одного взвода или знакомцы из одной роты порастерялись, начали один одного потихоньку окликать.
И слышу я рядом с собой такой тихий разговор. Один говорит: «Если завтра, перед тем как гнать нас дальше, нас выстроят и будут выкликать комиссаров, коммунистов и евреев, то ты, взводный, не прячься! Из этого дела у тебя ничего не выйдет. Ты думаешь, если гимнастерку снял, так за рядового сойдешь? Не выйдет! Я за тебя отвечать не намерен. Я первый укажу на тебя! Я же знаю, что ты коммунист и меня агитировал вступать в партию, вот и отвечай за свои дела».

а с другой стороны от него чей-то молодой голос отвечает: «Я всегда подозревал, что ты, Крыжнев, нехороший человек. Особенно, когда ты отказался вступать в партию, ссылаясь на свою неграмотность. Но никогда я не думал, что ты сможешь стать предателем. Ведь ты же окончил семилетку?» Тот лениво так отвечает своему взводному: «Ну, окончил, и что из этого?» Долго они молчали, потом, по голосу, взводный тихо так говорит: «Не выдавай меня, товарищ Крыжнев». А тот засмеялся тихонько. «Товарищи, — говорит, — остались за линией фронта, а я тебе не товарищ, и ты меня не проси, все равно укажу на тебя. Своя рубашка к телу ближе».

не дам я тебе, сучьему сыну, выдать своего командира! Ты у меня из этой церкви не выйдешь, а вытянут тебя, как падлу, за ноги!» Чуть-чуть рассвело — вижу: рядом со мной лежит на спине мордатый парень, руки за голову закинул, а около него сидит в одной исподней рубашке, колени обнял, худенький такой, курносенький парнишка, и очень собою бледный. «Ну, — думаю, — не справится этот парнишка с таким толстым мерином. Придется мне его кончать».
Тронул я его рукою, спрашиваю шепотом: «Ты — взводный?» Он ничего не ответил, только головою кивнул. «Этот хочет тебя выдать?» — показываю я на лежачего парня. Он обратно головою кивнул. «Ну, — говорю, — держи ему ноги, чтобы не брыкался! Да поживей!» — а сам упал на этого парня, и замерли мои пальцы у него на глотке. Он и крикнуть не успел. Подержал его под собой минут несколько, приподнялся. Готов предатель, и язык набоку!

раздалась команда, видно, это уже относилось к нему: чурбан под ногами на миг ослабел, пошатнулся. Едва не свалившись с него, Сотников глянул вниз - с искривленного, обросшего щетиной лица смотрели вверх растерянные глаза его партизанского друга, и Сотников едва расслышал:       - Прости, брат!       - Пошел к черту! - коротко бросил Сотников.       Вот и все кончено. Напоследок он отыскал взглядом застывший стебелек мальчишки в буденовке. Тот стоял, как и прежде, на полшага впереди других, с широко раскрытыми на бледном лице глазами. Полный боли и страха его взгляд следовал за кем-то под виселицей и вел так, все ближе и ближе к нему. Сотников не знал, кто там шел, но по лицу мальчишки понял все до конца.       Подставка его опять пошатнулась в неожиданно ослабевших руках Рыбака, который неловко скорчился внизу, боясь и, наверное, не решаясь на последнее и самое страшное теперь для него дело. Но вот сзади матерно выругался Будила, и Сотников, вдруг потеряв опору, задохнувшись, тяжело провалился в черную, удушливую бездну.

на проволочный крючок, взглянул вверх. Потолок был невысоко, но для его нужды высоты, видимо, хватит. Между неплотно настланных досок вверху чернели полосы толя, за поперечину легко можно было просунуть ремень. Со злобной решимостью он расстегнул полушубок и вдруг застыл, пораженный - на брюках ремня не оказалось. И как он забыл, что вчера перед тем, как их посадить в подвал, этот ремень сняли у него полицаи. Руки его заметались по одежде в поисках чего-нибудь подходящего, но нигде ничего подходящего не было.       За перегородкой топнули гулко подошвы, тягуче проскрипела дверь - уходила последняя возможность свести счеты с судьбой. Хоть бросайся вниз головой! Непреодолимое отчаяние охватило его, он застонал, едва подавляя в себе внезапное желание завыть, как собака.       Но знакомый голос снаружи вернул ему самообладание.      

  - Счас, счас...       - Начальство зовет!       Конечно, начальство не терпит медлительности, к начальству надлежит являться бегом. Тем более если решено сделать тебя полицаем. Еще вчера он мечтал об этом как о спасении. Сегодня же осуществление этой мечты оборачивалось для него катастрофой.       Рыбак высморкался, рассеянно нащупав пуговицу, застегнул полушубок. Наверно, ничего уже не поделаешь - такова судьба. Коварная судьба заплутавшего на войне человека. Не в состоянии что-либо придумать сейчас, он отбросил крючок и, стараясь совладать с рассеянностью, вышел из уборной.       На пороге, нетерпеливо выглядывая его, стоял начальник полиции.      

люди? — все думал Ростов, не веря своим глазам. — Неужели французы?» Он смотрел на приближавшихся французов, и, несмотря на то, что за секунду скакал только затем, чтобы настигнуть этих французов и изрубить их, близость их казалась ему теперь так ужасна, что он не верил своим глазам. «Кто они? Зачем они бегут? Неужели ко мне? Неужели ко мне они бегут? И зачем? Убить меня? Меня, кого так любят все?»

неприятелей убить его показалось невозможно. «А может — и убить!» Он более десяти секунд стоял, не двигаясь с места и не понимая своего положения. Передний француз с горбатым носом подбежал так близко, что уже видно было выражение его лица. И разгоряченная, чуждая физиономия этого человека, который со штыком наперевес, сдерживая дыханье, легко подбегал к нему, испугала Ростова.

только что переменил рысь на шаг и, обернувшись, что-то сильно кричал заднему товарищу. Ростов остановился. «Что-нибудь не так, — подумал он, — не может быть, чтоб они хотели убить меня». А между тем левая рука его была так тяжела, как будто двухпудовая гиря была привешена к ней. Он не мог бежать дальше. Француз остановился тоже и прицелился. Ростов зажмурился и нагнулся. Одна, другая пуля пролетели, жужжа, мимо него. Он собрал последние силы, взял левую руку в правую и побежал до кустов. В кустах были русские стрелки.

им в француза и побежал к кустам что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с каким он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом. Быстро перепрыгивая через межи, с тою стремительностью, с которою он бегал, играя в горелки, он летел по полю, изредка оборачивая свое бледное, доброе, молодое лицо, и холод ужаса пробегал по его спине. «Нет, лучше не смотреть», — подумал он, но, подбежав к кустам, оглянулся еще раз.

теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, — о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою.

французских драгун, они не устоят; но ежели ударить, то надо было сейчас, сию минуту, иначе будет уже поздно. Он оглянулся вокруг себя. Ротмистр, стоя подле него, точно так же не спускал глаз с кавалерии внизу.— Андрей Севастьяныч, — сказал Ростов, — ведь мы их сомнем...— Лихая бы штука, — сказал ротмистр, — а в самом деле...Ростов, не дослушав его, толкнул лошадь, выскакал вперед эскадрона, и не успел он еще скомандовать движение, как весь эскадрон, испытывавший то же, что и он, тронулся за ним.

его, приобрел ему Георгиевский крест и даже сделал ему репутацию храбреца, — и никак не мог понять чего-то. «Так и они еще больше нашего боятся! — думал он. — Так только-то и есть всего то, что называется геройством? И разве я это делал для отечества? И в чем он виноват с своей дырочкой и голубыми глазами? А как он испугался! Он думал, что я убью его. За что ж мне убивать его? У меня рука дрогнула. А мне дали Георгиевский крест. Ничего, ничего не понимаю!»Но пока Николай перерабатывал в себе эти вопросы и все-таки не дал себе ясного отчета в том, что так смутило его, колесо счастья по службе, как это часто бывает, повернулось в его пользу. Его выдвинули вперед после Островненского дела, дали ему батальон гусаров и, когда нужно было употребить храброго офицера, давали ему поручения.

передний край — вспышки не так ярки из-за дождя. И ветер в нашу сторону. Погода явно благоприятствует нам.
С нашего берега взлетает над рекой очередь трассирующих пуль. Такие трассы с левого фланга третьего батальона будут давать каждые пять-семь минут: они послужат нам ориентиром при возвращении на свой берег.
— Сахар! — шепчет Холин.

рот по два кусочка сахару и старательно сосем их: это должно до предела повысить чувствительность наших глаз и нашего слуха.
Мы находимся, верно, уже где-то на середине плеса, когда впереди отрывисто стучит пулемет — пули свистят и, выбивая звонкие брызги, шлепают по воде совсем неподалеку.
— МГ-34, — шепотом безошибочно определяет мальчик, доверчиво прижимаясь ко мне.
— Боишься?
— Немножко, — еле слышно признается он. — Никак не привыкну. Нервеность какая-то… И побираться — тоже никак не привыкну. Ух и тошно!
— живо представляю, каково ему, гордому и самолюбивому, унижаться, попрошайничая.

сочувствия?». Ключевое слово: существуют ли. Частица ли вносит элемент сомнения.
Ошибка: сочинение о людях, которые, несомненно, достойны сочувствия.
Иона Потапов, учитель Свойкин, Мерцалов, баба Дуня, они достойны сочувствия.

Родион Раскольников, Свидригайлов, Мармеладов, Рэна, Ада, соседка- «брошка», Долохов, Грушницкий, Андрий.
Раскольников – убийца по теории.
Свидригайлов – растлитель, шулер, возможно, виновен в смерти жены.
Мармеладов – пьяница, виновен в страданиях семьи.
Рэна – эгоистка, не занимавшаяся сыном.
Ада – придумала «адский планчик».
Софья Фамусова - дитя «фамусовского общества».
Даже Анатоль Курагин достоин сочувствия, он был ранен во время Бородинского сражения. Андрей, оказавшийся рядом, жалеет его.
Ночлежники.
Захар – слуга Обломова.
Фрида, ей приносили платок, которым она задушила ребёнка.
Даже Беликов достоин сочувствия. («Человек в футляре»)

Лужин, Молчалин, Швабрин, Элен, Чичиков, князь Василий Курагин, барон Майгель, Костылёва Василиса.
!!!Чтобы раскрыть тему, нужно написать, как человеку это сочувствие помогло.

3 критериям:
Грамотность
Логика
Речь.

ошибок – незачёт по грамотности. Будет очень низкая оценка в вузе.
Могут подвергнуть сомнению сочинение по русскому на ЕГЭ, если в сочинении по литературе много ошибок.
Считайте количество слов – не менее 350.

я рекомендую. Не в кратком изложении.
Обязательно указывайте автора.

Соколову предлагали сотрудничество. ????? Перечитала, не нашла такого факта.
Сотников не погиб на поле боя. Нет, его повесили фашисты. Рыбак участвовал в казни.
Наташа Ростова не была женой князя Андрея.
Гриша - не Гришка.
Иван не работает шпионом.
Раскольников убил не из бедности. “Если бы я зарезал из того, что был голоден, то я бы теперь счастлив был”, говорит герой.
Он не снимал квартиру у старухи-процентщицы.
Разница в словах: женщина – девушка.

сопротивление страху, а не его отсутствие»?

Нужно писать о произведениях, в которых герои испытывали страх, но преодолевали его: мальчик Иван в повести В.Богомолова «Иван», русские солдаты в балладе М.Ю.Лермонтова «Бородино», все девушки в повести Б.Васильева «А зори здесь тихие…», Николай Ростов в романе Л.Н.Толстого «Война и мир», Маша Миронова поехала к императрице.
Струсили, не победили страх: Гарун, «Беглец», М.Ю. Лермонтов, Рыбак, «Сотников», В.Быков.

смелость?»
Прочесть отрывки об Иване и Николае Ростове

жизнь – это жизнь, прожитая для других людей»?

Можно писать о Соне Мармеладовой, о Соне из рассказа Т.Толстой, об Андрее Соколове, об Иване, о Матрёне «Матрёнин двор».
Антиаргументы: соседка- «брошка», Рэна, Элен и Анатоль Курагины – не были счастливы.
Нужно писать не только о том, кому они помогали, но и том, почему их жизнь можно считать прекрасной.

Убийство, предательство, ложь…
Можно писать о героях:

убийство.

Отказ от всех радостей жизни.

бы рос крыжовник.
Средства – отказ от всех радостей жизни, женитьба на нелюбимой женщине, которую доведёт до смерти ограничениями.

человека.

и искренне раскаивается. Если ты сам подтолкнул его к измене, если он попал в очень трудные жизненные обстоятельства. Если попал под влияние подлого человека. Если ты его очень любишь. Можно простить ради детей. Ради семьи.

близкими, ни самой жизнью. Наказаны за измену близким:
Элен Безухова, которая изменяет Пьеру сначала с Долоховым, потом с Борисом Друбецким. Толкает на измену Наташу.
Ольга Ивановна из рассказа «Попрыгунья».
Барон Майгель, «Мастер и Маргарита»
Молчалин?

великодушие.
Цитата из Библии о любви
Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит… Любовь никогда не перестает. Кор.13:4-8, Библия

будет верной женой Наташа Ростова.
Прощены: Наташа Ростова, Любовь из «Возвращения», Маргарита, Катерина из «Грозы» Тихоном, Эраст «Бедная Лиза» (он очень страдал и раскаялся).

гибели

Не простил Тарас сына Андрия. Андрий предал Родину, веру, воевал против своих.
Маттео Фальконе не простил маленького сына Фортунато. Из-за него арестовали человека. Он нарушил закон гостеприимства.
Мать не простила Гаруна, он бежал с поля боя.
Не будет прощён Рыбак, ставший полицаем.

Базарова.
Это не измена, это открытие истины, прозрение, пришедшая мудрость.
Прочесть отрывки об Алексее, Рыбаке. Соколове.

больше основной части.
Обязательны переходы к аргументам. Используйте простые переходы: Вспомним… Обратимся… Нельзя не вспомнить… В произведении… Можно очень красиво: Смог простить измену Тихон Кабанов. Я говорю о произведении….
Не используйте вводные слова при вводе аргументов: во-первых, во-вторых.

чему это привело, как к нему относится автор, каково ваше отношение. Можно писать про художественные особенности произведения: портреты героев, интерьер, речевую характеристику. Можно писать об оценке критиков.

он сделал для людей. Почему его жизнь прекрасна.

Написанный другими словами. В нём не должно быть отступление от темы. Не должно быть новых мыслей.
Не нужно нагромождать вводные слова! Нельзя писать 3 выражения подряд: В заключение таким образом хочется сделать вывод…
Пишите: Итак, простить измену можно….

используйте слово «ужасный»
Нельзя начинать со слов: также, поэтому.
Очень аккуратно употребляйте указательные слова:
Красиво и точно выражайте мысль. Иначе будут речевые ошибки.
Пользуйтесь словарём.

мире. Это этическая ошибка. Кроме того, далее вы приводите аргументы из произведений 19 -20 века. Следовательно, ваше утверждение безосновательно.

страха.
Я думаю, многие верны Родине лишь до определённого момента.
Многие люди изменяли Родине. Причины могут быть разные: от алкогольного опьянения до простого желания.
Для Андрия повесть заканчивается трагично.
Пример смелости. Пример ПРОЯВЛЕНИЯ смелости.

ПОДДАЮТСЯ СТРАХУ, ЧАЩЕ СОВЕРШАЮТ ПРЕДАТЕЛЬСТВО.

относится к понятиям любви, чаще к физическим ощущениям, синонимы – сладострастие, похотливость.
Чувствительность - способность испытывать яркие эмоции и глубоко переживать что-либо. Синонимы – нежность, сентиментальность, сопереживание.