Советско-Финляндская война (ноябрь 1939-март 1940 г.) презентация

Павлодарская область.

в Финляндии на льду.
 
Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далеко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А все еще бегом бежал,
Да лед за полу придержал...
 
Среди большой войны жестокой,
С чего - ума не приложу, -
Мне жалко той судьбы далекой,
Как будто мертвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Промезший, маленький, убитый,
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.

Александр Твардовский.

жестокие и упорные сражения, которые принесли много горя и советскому народу, и финнам. К большому сожалению, «открытых» материалов об этой печальной дате очень мало. Вероятно указание майского совещания 1940 года при ЦК  ВКП(б), на котором проходил разбор боевых действий- об этой войне вспоминать не рекомендуется, действует и по сей день. В Финляндии  все наоборот. В Хельсинки траурные мероприятия ежегодно проходят у памятника маршалу Карлу Маннергейму и на воинском кладбище в Хиетаниеми.

Я вспомнил ЭТУ войну, так как в ней участвовал мой отец и данный материал посвящаю всем, кто участвовал в ней, кому дороги понятия честь, доблесть, героизм советского воина.

и никто не сомневался в скорой победе. Дороги из Петрозаводска и Лодейного Поля были забиты войсками. 12 ноября Ворошилов приказал привести войска Ленинградского военного округа в боевую готовность и к 17-му ноября быть готовыми ко всему. К середине ноября войска посетили Жданов и командующий Ленинградским военным округом Мерецков. Встречали их командиры дивизий и полков. Там им показали прекрасную подготовку снайперов, рассказали, что зимы не боятся и тренируются спать в шалашах без печек и обогрева. Настроение у бойцов боевое - проучить зарвавшуюся финскую моську. Гости остались довольны. Жданов объявил, что армия вполне боеспособна, и распорядился создать 15-суточный запас продуктов, боеприпасов и фуража. После завершения совещания пришло известие, что по радио выступал Молотов и сообщил о разрыве отношений с Финляндией. Так началась Советско-Финская война.

был артобстрел, а затем Красная Армия пересекла границу. Приграничная Кясняселька была занята быстро, без боя. Появились первые потери - на мине подорвался танк Т-26 и весь экипаж погиб. РККА устремилась дальше на запад, ведь ко дню рождения Сталина нужно было выполнить поставленную боевую задачу. К середине декабря армия продвинулась на 40 километров на запад и овладела Южным Леметти. И бойцы столкнулись с непривычной им тактикой финнов – колонна упиралась на завал, устроенный на дороге, и как только саперы приступали к расчистке - начинался обстрел снайперами (кукушками). Второй, метод был скорее психологическим. Обычно,  утром, из леса, выныривала группа лыжников с двух, с трех сторон, постреляют пять-десять минут из-за деревьев и уходят обратно в лес. Метод очень действенный. Цель – запугать противника  и создать панику. Уже были потери, самострелы и дезертиры. Финны, скрытно пройдя лесными дорогами, выходили в тыл войскам Красной Армии и, пользуясь внезапностью, захватывали гарнизоны. Во время боев телефонная связь с центром прерывалась, видимо, провода перерезали. Тылы Красной Армии (склады продовольствия, снаряды, патроны, бензин, фураж для лошадей, обмундирование) отставали и своевременно не обеспечивали бойцов. Обоз, везущий зимнее обмундирование, не смог пройти через финнов, и рядовой состав дивизии остался без полушубков, валенок, ватников, а мороз все крепчал. В гарнизонах с постов стали пропадать часовые, и лишь утром обнаруживалась уходящая в лес лыжня, говорящая что ночью в гарнизоне опять побывали финские разведчики.

знали, кто где сидит. Активизировались снайперы, особенно их интересовали командиры, которых не трудно было вычислить по белым полушубкам. Красные командиры запоздало издали приказ об организации круговой обороны своих подразделений. Это значит, что надо распределить остатки артиллерии на предполагаемых участках наступления финнов, устройство дзотов, пулеметных гнезд, траншей и окопов. Был так же издан приказ о переходе на урезанную норму питания. Финские самолеты забрасывали гарнизон листовками, в которых призывали рядовых бойцов сдаваться, а принесенное с собой оружие обменивать на деньги. Особенно лестное предложение было танкистам: за танк предлагали 10000 рублей. Бойцы конечно смеялись над этими «творениями» финнов, а на душе была тревога, сумятица и страх. Но самое страшное было еще впереди.

готовы. Начало нового года было одним из самых страшных. Морозы 40 – 50 градусов. Многие часовые отморозили руки и ноги. Медсанбаты переполнены. Это первая беда, а вторая - бесконечный артобстрел весь день. Постоянные бомбардировки гарнизонов. Оставшиеся продукты выдавались сухим пайком в подразделениях. Лошадей уже всех съели – некоторых зарезали, некоторые околели сами по себе, ибо ни овса, ни сена в запасе уже не было. В отдельных гарнизонах продуктов нет, бойцы истощены. Продовольствия все равно не хватало и некоторые бойцы уже начали варить похлебку из кожаных ремней. Но гарнизон стоял, сопротивлялся и все еще надеялся на помощь. В начале февраля финны начали опутывать гарнизоны Красной Армии колючей проволокой. Прибивали колючку прямо к деревьям в несколько рядов на разной высоте. Финские снайперы стреляют весь день всех, кто появится в зоне поражения.
Из воспоминаний Генерала армии, бывшего командующего Ленинградским военным округом Анатолия Ивановича Грибкова: «Зимняя» война мне хорошо известна, так как я в ней участвовал двадцатилетним лейтенантом, командиром танкового взвода в 100-м отдельном танковом батальоне 122-й стрелковой диви­зии на Кандалакшском направлении. Многие документы и показания, обнародованные сегодня, дают основания полагать, что никаких обстрелов нашей территории со стороны финнов у деревни Майнила не было. Все это было сфабриковано нашими соответствующими службами. Я пережил 105 суток этой позорной войны, к которой наша «доблестная и легендарная» Красная Армия не была готова. Печальная участь 18-й дивизии постигла и другие наши дивизии и бригады.

г.) пленуме ЦК ВКП(б), а в апреле на заседании Главного военного совета. Нарком обороны маршал К. Е. Ворошилов, как стало известно теперь, сказал, что ни он, ни Генштаб, ни командование Ленинградского военного округа даже не представляли себе всех трудностей, с которыми столкнется Красная Армия. И это действительно так. Какой была мощная линия Маннергейма, мы узнали только тогда, когда подошли к дотам. В этой войне многое было не в нашу пользу. Финский солдат был тепло и удобно одет в белые маскировочные куртки и брюки, хорошо ходил на лыжах, умело владел автоматом «Суоми» на 69 патронов. А наш боец шел в бой в холодной шинели, буденовке, ботинках с обмотками, винтовкой образца 1891-1930 годов, с лыжами в руках. Хотя в погранвойсках и войсках НКВД уже были на вооружении автоматы. Маршал Г. И. Кулик, заместитель наркома обороны, говорил: «Автомат — это для американских гангстеров, а нашему красноармейцу нужна винтовка с длинным четырехгранным штыком». Я был свидетелем сцен — это показательные суды, расстрелы бойцов и командиров перед строем, расстрелы без суда и следствия.

раз официально посещал Финляндию, встречался с финскими ветеранами той войны. Они говорили мне, что красные командиры, попавшие в плен, больше всего боялись своих старших начальников и нквдешников, нежели противника. Когда меня, как участника финской войны, спрашивают, как мы воевали, я с горечью вспоминаю, как финны учили нас воевать на практике. Тылы наших полков, дивизий, корпусов не были готовы к войне. Взаимодействие между родами войск организовано из рук вон плохо. Дисциплина строилась на страхе перед начальством. Особенно свирепствовал трусливый Лев Мехлис. Его боялись даже командующие армиями и фронтами и в финскую, и в Отечественную войну. Историки должны подсчитать, сколько он угробил командного и политического состава, сколько.

Р. Шервуд в своей книге «Рузвельт и Гопкинс», Сталин за обедом сказал, что «в войне с Финляндией Советская Армия показала себя слабо организованной и воевала весьма плохо». В мае 1940 года новый нарком обороны С. К. Тимошенко в своем приказе № 120 самокритично подвел основные итоги войны, вскрыл всю неподготовленность наших войск, поставил жесткие, конкретные задачи переподготовки Красной Армии. Я помню, как наш комбриг 39-й танковой бригады Д. Д. Лелюшенко доводил этот приказ до командного состава. К сожалению, времени для подготовки к большой войне оставалось мало. Она уже стояла на пороге нашего дома. До последнего времени скрывались истинные наши потери в «зимней» войне. Сейчас принято считать, что погибли 126 875 человек. Потери финнов — в пять раз меньше. Несколько лет назад правительство Финляндии разрешило России поставить памятник на своей территории в районе Суомуссалми, памятник погибшим бойцам 163-й и 44-й дивизии. Вместе с патриархом Алексием Вторым я участвовал в открытии этого памятника. Я стоял у «Скорбящей России» и думал о том, что пережили бойцы и командиры этих дивизий и других частей, попавших в окружение?».