Социально-экономическое и политическое развитие Японии на рубеже веков (19-20 вв.) презентация

(Гуансюй) стал совершеннолетним, и хотя день его коронации решили отложить до того момента, пока он не найдёт себе достойную невесту, тётка будущего императора уже перебралась в загородную резиденцию.

основной линии государственной политики», и с этого дня начнутся знаменитые 100 дней реформ. Однако Цы Си прознает, что ее любимый племянничек, дабы прослыть местным реформатором и реформатором зарубежным, хочет публично казнить её.

Но зло бежит впереди нас... Не дожидаясь беды, тётушка устроит государственный переворот, с оглядкой на присутствие иностранцев. Отправит наследника трона в тюрьму на один из озёрных островов, заставив того отречься от престола, а его приспешников обезглавит за ненадобностью. Нескольким, правда, повезет скрыться за границей, а негодник Цзай Тянь будет возвращён под предлогом домашнего ареста в пекинский дворец. Итак, 1900 г. Чуть постаревшая, но бодрая Цы Си вновь на императорском троне.

своего врага. Основные его качества — недоверие и недовольство, дистанция и прямой взгляд.
Любому, кто испортит хоть часть моего настроения, — улыбалась она, — я испорчу всю жизнь. Или отниму её, — не забывала добавлять Цы Си.

предпочитала выбирать сама. Она вертела товар в руках и долго смотрела на продавца: если тот опускал очи долу, Цы Си бросала ему на прилавок несколько монет, в противном случае... Увы, смельчаков не было. Долго ли коротко, императрица заполучила всё, что нужно для приготовления притираний, отваров, ядов, лекарств и хотела уже возвращаться в Закрытый город, когда безумный старик, от которого воняло, как от сотни безумных стариков, уцепился за подол её платья и, заглядывая в глаза, неистово заорал:
Госпожа проклята Небом! Небо видит! Люди видят! Неужели госпожа не видит, что проклята? Позор! Позор!

И пустился в невиданный до тех пор жителями Поднебесной пляс.
В руках у оторопевшей поначалу Цы Си вскоре появилась увесистая палка, ей императрица молотила по лысой голове старого сумасшедшего, пока тот, окровавленный, не испустил дух свой. Затем она повернулась к толпе:

- Ну? Кто ещё осмелится запустить свой взор в мои зрачки?

они выстроили свои фабрики? Разве для меня? Или, может быть, для моего народа? Нет! Поэтому никогда слово «мир» не прозвучит в устах правителей нашей страны. Защитим наши дома и память наших предков! Не допустим грязи!»
Цы Си взывала громко и убедительно.

восстанием. Они громили заводы иностранцев и их дома, обрывали линии электропередач, подрывали чугунные дороги, сжигали и рубили ненавистных варваров — их жён, их детей и каждого, кто был с ними как-то связан, пусть даже верою.

людей канонизировали, а на месте их захоронения воздвигли Храм Всех Святых Мучеников.
А Цы Си, в свою очередь, ударилась в полную бессознанку. Она вела двойную игру, посылая войска на подавление их этуаньского восстания и одновременно обещая боксёрам награду за уши чужаков. В самый разгар бойни императорские войска всё-таки перешли на сторону боксёров, и иностранные миссионеры оказались в засаде.

Чтобы защитить своих граждан, европейские государства стягивали в Китай вооружённые силы. Ничего не боявшаяся до сих пор правительница, наконец задумалась.

пути.

вся история поступательного развития стран Европы и Америки — это история трех великих принципов: национализма, народовластия и народного благосостояния ...
Если ... мы своевременно приступим к лечению болезни, мешающей осуществлению принципа народного благосостояния» и обнаружим грозящие нашему обществу беды еще в зародыше, то мы сможем совершить политическую и социальную революции одновременно».
( цит. по : Хрестоматия по новой истории. Второй период / Сост. П.И. Остриков и др. - М.51993. С Л 68).

(19-20 вв.).

так и в платье. От японцев никакого запаха. Глядишь на голову: через косу сквозит бритый, но чистый череп; голые руки далеко видны в широком рукаве: смуглы, правда, но все-таки чисты. Манеры у них приличны; в обращении они вежливы.

во многом».

«Кликни только клич - и японцы толпой вырвутся из ворот своей тюрьмы. Они общительны, охотно увлекаются новизной».

«Если японцы и придерживаются старого, то из боязни только нового, хотя и убеждены, что это новое лучше».


Например: вот они решили, лет двести слишком назад, что европейцы вредны и что с ними никакого дела иметь нельзя, и теперь сами не могут изменить этого. А уж, конечно, они убедились, особенно в новое время, что если б пустить иностранцев, так от них многому бы можно научиться: жить получше, быть посведущее во всем, сильнее, богаче.

прилежанием, надежностью, терпением, настойчивостью и никогда не ослабевающей энергией.