Как жить после катастрофы. Кино как шоковая терапия презентация

в личной или общественной жизни (Толковый словарь Ушакова, 1935-1940 гг.; Малый академический словарь русского языка, 1981-1984 гг.)
Событие с трагическими последствиями; Неожиданное и грандиозное событие в истории планеты, влияющее на ее дальнейшее существова-ние (Толковый словарь Ожегова, 1949 г.)
Чрезвычайное ужасное событие, перевертывающее все и уничтожающее всякую надежду на хороший исход дела (Полный словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке, 1907)
Неожиданное, обыкновенно последнее событие в романах, повестях, драмах, служащее развязкой, ужасное происшествие или гибельный конец в жизни народа или отдельных лиц (Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка, 1910)

меняется навсегда. Торнадо проходят, извержения вулканов застывают, а общества, пораженные стихией, вынуждены учиться жить с последствиями разрушений.<…> Трагические последствия катастроф ставят перед нами множество вопросов, которые можно свести к трем: причины (почему это случилось?), реакция (насколько нам удалось справиться с ситуацией?) и последствия (что может и должно произойти в будущем?) <…> Мы хотим разобраться с тем, как общества справляются с травмой, вызванной катастрофой. <…> Бедствия будят воспоминания. <…> Находясь за границей нормального, бедствия становятся синонимами тревоги и коллективного стресса» (С. Ульберг, П. Харт, С. Бос, «Длинная тень беды: общественная и политическая память о катастрофе»).

катастрофы, которая происходит на мгновение раньше, чем необходимо для того, чтобы стать частью нашего опыта. Значит, катастрофой может стать такая цепь событий, которая не распознается нами как зло, что-то страшное, недопустимое.

события, которые настолько экстремальны, радикальны и не похожи на нашу повседневную жизнь с ее обычными переживаниями и представлениями о «нормальном», что нам трудно поверить, будто все это на самом деле происходило.

недостаткам речи, которые мы фиксируем в рассказах, посвященных катастрофе. В случае обращения к воспоминаниям о катастрофе, например, катастрофе геноцида, мы почти всегда сталкиваемся с требованием изложить историю произошедшего. Однако: пережитый ужас в силу его радикальности никогда до конца не сможет быть интерпретирован, осмыслен и понят, а обычный, «нормальный» язык почти никогда не справляется с задачей демонстрации внерациональных переживаний. Молчания, паузы, речевые «неловкости» - индикатор травмы.

детям. М.: Мемориал, Книги WAM. 240 с.

с убитых пленников пар обуви.